Человек в принципе или по назначению своему есть безусловная внутренняя форма для добра как безусловного содержания; всё остальное условно и относительно. Добро само по себе ничем не обусловлено, оно всё собою обусловливает и через всё осуществляется. То, что оно ничем не обусловлено, составляет его чистоту; то, что оно всё собою обусловливает, есть его полнота, а что оно через всё осуществляется, есть его сила, или действенность…

Внутренними свойствами добра определяется жизненная задача человека; её нравственный смысл состоит в служении Добру чистому, всестороннему и всесильному.

Такое служение, чтобы быть достойным своего предмета и самого человека, должно стать добровольным, а для этого ему нужно пройти через человеческое сознание…Только такою полнотою оправдывается добро в нашем сознании, только под условием этой полноты может оно осуществить для нас и свою чистоту, и свою непобедимую силу.

Данная работа философа не может не поразить своей актуальностью. И в самом деле, полнота добра будет невозможна в нашей современности без его чистоты, а чистота не может состояться при всеобщей корыстности. Таким образом, следует обратиться к трудам Соловьёва в поисках замечательно простых способов отношения к миру: это отношение поразит своей доступностью и лёгкой исполнимостью. Доброта миру необходима сейчас, как и во все времена, а следовательно, нужно учиться быть добрыми бескорыстно. А научиться этому можно, о чём шла речь в законспектированной выше статье Аристотеля.

Энгельс Ф. Анти–Дюринг // Зеленкова И.Л. Этика: тексты, комментарии, иллюстрации. — Мн.: ТетраСистемс, 2001. — С. 233–234

Невозможно рассуждать о морали и праве, не касаясь вопроса о так называемой свободе воли, о вменяемости человека, об отношении между необходимостью и свободой. Философия действительности также имеет решение этого вопроса и даже не одно, а целых два.

"На место всяких ложных теорий свободы надо поставить установленное путем опыта свойство того отношения, в котором рациональное понимание, с одной стороны, а с другой — инстинктивные побуждения как бы соединяются в некоторую равнодействующую силу. Основные факты этого рода динамики должны быть взяты из наблюдения и, насколько это допустимо, определены в общих чертах в отношении качества и величины, чтобы на их основании измерить наперед событие, еще не наступившее. Таким путем не только основательно устраняются нелепые фантазии о внутренней свободе, которые пережевывали и которыми кормились целые тысячелетия, но они заменяются также чем–то положительным, пригодным для практического устройства жизни". — Согласно этому взгляду, свобода состоит в том, что рациональное понимание тянет человека вправо, иррациональные влечения — влево, и при наличии этого параллелограмма сил действительное движение происходит по направлению диагонали. Следовательно, свобода является средней величиной между пониманием и влечением, разумом и неразумием, и степень этой свободы могла бы быть эмпирически установлена у каждого человека посредством "личного уравнения", пользуясь астрономическим выражением…

…Свобода воли означает, следовательно, не что иное, как способность принимать решения со знанием дела. Таким образом, чем свободнее суждение человека по отношению к определенному вопросу, с тем большей необходимостью будет определяться содержание этого суждения, тогда как неуверенность, имеющая в своей основе незнание и выбирающая как будто произвольно между многими различными и противоречащими друг другу возможными решениями, тем самым доказывает свою несвободу, свою подчиненность тому предмету, который она как раз должна была бы подчинить себе. Свобода, следовательно, состоит в основанном на познании необходимостей природы (Naturnotwendigkeiten) господстве над нами самими и над внешней природой, она поэтому является необходимым продуктом исторического развития.

Как мне кажется, данное определение свободы воли может быть легко использовано для формировании чувства уверенности в себе каждого человека. Свобода — не подарок и не роскошь, это необходимость, такая же, как и воздух. Зная об этом, с большей настойчивостью будешь отстаивать свою независимость.

Сартр Ж.П. Экзистенциализм — это гуманизм // Зеленкова И.Л. Этика: тексты, комментарии, иллюстрации. — Мн.: ТетраСистемс, 2001. — С. 245–248

Достоевский как–то писал, что "если бога нет, то все дозволено". Это — исходный пункт экзистенциализма. В самом деле, все дозволено, если бога не существует, а потому человек заброшен, ему не на что опереться ни в себе, ни вовне. Прежде всего у него нет оправданий. Действительно, если существование предшествует сущности, то ссылкой на раз навсегда данную человеческую природу ничего нельзя объяснить. Иначе говоря, нет детерминизма, человек свободен, человек — это свобода.