Подвергая критике теологическую трактовку истории, Г. Бокль ставил своей задачей открыть закономерности исторического процесса и показать их действие на примере ряда стран. Вслед за Контом он считал главным фактором исторического развития умственный прогресс, отрицая наличие нравственного прогресса.

Будучи представителем географического детерминизма, Г. Бокль объяснял особенности исторического развития отдельных народов влиянием естественных факторов (ландшафта, почвы, климата, а также характера пищи).[6]

Г. Бокль намеревался «поднять историю на один уровень с другими отраслями знания», определить неизменные законы, подобные законам природы, установленным естествознанием. Поэтому он критикует понимание истории как результата божественного предопределения или игры случая (в т. ч. – свободной воли исторических деятелей), выдвигает на передний план статистику, фиксирующую повторяющиеся явления в обществе и требует зафиксировать причины, вызывающие одни и те же следствия.

Г. Бокль устанавливает, что «все должно быть результатом двоякого действия: действия внешних явлений на дух человека и духа человеческого на внешние явления». Среди внешних, физических причин – влияние климата, пищи, почвы и ландшафта. Пища вторична, поскольку зависит главным образом от климата и почвы. От них же целиком зависит первоначально «история богатства»: «почвой обусловливается вознаграждение, получаемое за данный итог труда, а климатом – энергия и постоянство самого труда». Плодородная почва через избыток продовольствия увеличивает народонаселение, а это, по Г. Боклю, ведет к уменьшению заработной платы каждого работника. На юге пища более дешева и требует меньших усилий для ее добывания. Отсюда – громадное население, нищета работников, чудовищное богатство правителей.

Ландшафт, значение которого особенно подчеркивает Г. Бокль, «действует на накопление и распределение умственного капитала». Г. Бокль различает ландшафты, возбуждающие воображение (различные виды «грозной природы»), и ландшафты, способствующие развитию рассудка, логической деятельности. Первый тип характерен для тропиков и прилегающих к ним регионов. Это – места возникновения всех древнейших цивилизаций, в которых преобладающее воздействие имели силы природы. Одни из них вызвали неравное распределение богатства, др. – «неравномерное распределение умственной деятельности, сосредоточив все внимание людей на предметах, воспламеняющих воображение. .Вот почему, принимая всемирную историю за одно целое, мы находим, что в Европе преобладающим направлением было подчинение природы человеку, а вне Европы – подчинение человека природе». Поэтому для понимания истории Европы надо больше уделять внимания не физическим условиям, а умственному развитию, позволяющему шаг за шагом подчинять природу человеку. Роль физических законов отступает перед значением законов «умственных», а эти последние можно изучить лишь по истории человечества.

При этом Г. Бокль «констатирует “неподвижное состояние нравственных истин” при прогрессирующем изменении “умственного фактора”». Для Бокля он и является «истинным двигателем», что «может быть доказано двумя различными путями: во-первых, тем, что если не нравственное начало движет цивилизацией, то остается приписать это действие одному умственному; а во-вторых, тем, что умственное начало проявляет такую способность все обхватывать, которая совершенно достаточно объясняет необыкновенные успехи, сделанные Европой в продолжении нескольких столетий».

Таким образом, применительно к Европе все сводится у Г. Бокля в конечном счете к однофакторной идеалистической модели. Некоторое время его необычайная эрудиция, опора на статистику и естествознание, вера в прогресс содействовали большой популярности Бокля, в том числе и в России. Ныне он основательно забыт, однако для историка все равно важно обращение к этой методологии с тем, чтобы понять суть открытий и заблуждений Г. Бокля.